Semenoff - Вжиться и выжить[СИ]

Нифига не сделал, а деньги получил! Ненавижу!

Отчитываясь перед администратором госпиталя, я вспомнил про голодных больных, но оказалось, что Какаши где–то успел махнуться миссиями с Гаем. И снова никого не предупредил!

— Ирука–сан! — Окликнул меня смутно знакомый мужчина.

— Здравствуйте, — медленно и неторопливо проговорил я, — напомните, как вас зовут?

— Эмм… Окегиро Камуи. — Смутился медик.

На вид он был ровесником Ируки, ну может чуть–чуть старше.

— Здравствуйте, — протянул я, всем видом показывая, что мне не сильно хочется продолжать разговор, — Окегиро–сан, что вы хотели?

Медик кашлянул и уже другим голосом сказал:

— Ирука–сан, почему вы не пришли на обследование?

— Забыл, Окегиро–сан.

— Хм. Ладно. — Пробормотал. А затем снова обратился ко мне. — Как вы себя чувствуете?

— Нормально.

— Все так говорят, пройдемте в кабинет. Нет, нет, — остановил он Наруто, — тебе сюда нельзя!

— Иди домой, я скоро.

И раньше я больницы не любил, но дотошность Камуи меня просто бесила! Тогда с дуру я решил спросить его об утяжелителях. Все это я надеялся узнать у Гая чуть позже, но вот получилось, как получилось… Я наивно полагал, что если задолбаю ирьенина вопросами, то он меня отпустит быстрее. Но вместо этого я получил лекцию про утяжелители на 30 минут! Конечно, это было полезно узнать и мне заодно сказали, куда следует обратиться за утяжелителями и каким–то костюмом… Но когда я услышал сколько все это стоит, мне поплохело.

— С вами все в порядке? — Забеспокоился медик.

— Нормально. — Выдавил я, прикидывая, какой кусок от моего бюджета отожрут два комплекта.

— У вас нездоровый вид.

— Вы просто представьте, — все еще находясь под впечатлением, ляпнул я, — что получаете в месяц меньше, чем стоит рукав от костюма, а вам их два надо. Костюма, не рукава.

— Что?

— Простите, мысли вслух. Я пойду пожалуй. До свидания, Окегиро–сан.

— До свидания.

Тащившись по коридору больницы я был погружен в скорбные думы. Цена, названная ирьенином, словно превратилась в гигантскую жабу, которая меня душила холодными, скользкими, тощими, но сильными лапами… Кстати, о скользком. Прямо мне навстречу шел Якуши Кабуто, будущая, или уже настоящая, правая рука Орочимару. Прохожу мимо, делаю вид, что знать его не знаю и вообще в первый раз в жизни вижу.

Дошел до кабинета с номером, который мне назвал Окегиро. Прочитал на двери вывеску — Каруйи Рей, главный мастер фуиндзютсу.

Это меня что, направили к главному мастеру фуиндзютсу Конохского госпиталя?

Постучавшись и услышав «войдите», я зашел. Маленький кабинет был обставлен довольно аскетично: Стол, кушетка, ширма, два стула с высокими спинками. На одном из них сидел невысокий, немного полноватый мужчина, лет за 50, с коротко подстриженными каштановыми волосами. Я отвлек его от какой–то книги.

— Здравствуйте, — дежурно–вежливо сказал он, — вы что–то хотели, шиноби–сан?

А взгляд внимательный, даже выжидающий.

— Здравствуйте, — немного смутился я, — Каруйи–сан. Меня зовут Умино Ирука и мне посоветовал к вам обратиться Окегиро–сан. Он говорил, что у вас можно купить тренировочные грузы и … извините запамятовал, и какой–то костюм.

Взгляд Рея стал заинтересованно–оценивающим.

— Ну что же. Если вас действительно заинтересовали наши скромные разработки, прошу за мной. — Встав со стула, он отодвинул ширму и жестом пригласил меня в соседнее помещение.

Похоже, это мастерская.

Все горизонтальные поверхности покрывали аккуратные стопки листов или пирамидки свитков. Некоторые были испещрены замысловатой вязью символов, на других печати были перечеркнуты.

Фуиндзютсу специалист подошел к шкафчику и достал оттуда грузы наподобие тех, что я видел в манге у Ли, и какую–то то тканево–проволочную конструкцию с брусками металла, что выглядит как карикатурный жилет из полосок белой ткани, покрытой печатями. Сложив все это на стол, мастер фуиндзютсу начал вещать.

— Как вы наверное знаете, обычные тренировочные грузы, — схватив со стола обозначенные предметы, он с отвращением на лице показал их мне, — использовались для того, чтобы увеличить силу и скорость шиноби. Раньше их использовали очень многие, теперь единицы. Вроде Гай–сана и его ученика. Все дело в том, что для того, чтобы грузы дали хоть какой–то результат, их надо сделать тяжелыми, и для этого используется мое искусство — фуиндзютсу. Но эти грузы не распределяли вес равномерно и это создало ряд проблем, из–за чего теперь утяжелители почти не применяют. Главной из этих проблем было то, что при даже небольших нарушениях тренировочного режима грузы начинали деформировать и повреждать мышцы даже у взрослого. А поскольку тренироваться с грузами начинали рано, то у детей частенько возникали проблемы с деформацией костей, повреждения мышц и разрывами связок на тренировках.

Чтобы этого не допустить, нужен очень хороший наставник, разбирающийся не только в том, как нужно тренироваться с утяжелителями, но и в том, как эти утяжелители влияют на тайдзютсу ученика, его чакру и тренировки. Таких специалистов всегда было мало, а теперь — еще меньше, и Майто Гай, которого я вам уже называл — лучший из них. Что не менее важно, нужен ответственный ученик, который будет четко следовать режиму и проделывать все комлексы упражнений правильно и вовремя.

— Простите, что перебиваю. — Прерываю ирьенина, — Вы сказали, что утяжелители как–то влияют на чакру того, кто с ними занимается?

Он посмотрел на меня как на идиота:

— Ну разумеется! Грузы ведь сами по себе легкие, смотрите, — из коробки под столом он достал что–то, — я держу их одной рукой. Они становятся тяжелыми тогда, когда в них подают чакру, и именно так они и работают. А поскольку утяжелители постоянно тянут чакру из своего носителя, то это со временем развивает его чакра капилляры, насыщает чакрой ту часть его тела, на которой они находятся, увеличивают прочность и крепость его тела и силу мышц… — тут он остановился и замялся. — Но имеется ма–а–аленький такой недостаток, — и он пальцами свободной руки изобразил что–то совсем крошечное.

— Утяжелители, вытягивая чакру, — вздохнул ирьенин, — преоотвратнейше, я вам скажу, влияют на контроль. Дзютсу может не выполнится из–за нарушения тока чакры. Это создает некоторое неудобство и даже опасность в бою. — Закончил ведущий специалист Конохского госпиталя в фуиндзютсу, бросив грузы на стол и разметав листы.

В ответ на это я понимающе промолчал, находясь в обалдевшим состоянии.

Ничего себе, маленький недостаток… Да от такой мелочи в бою сдохнуть — раз плюнуть!

— К счастью, спустя долгие годы исследований, — вдохновенно продолжил мастер, — и, не буду скромным, благодаря моему энтузиазму, — самодовольно хмыкнул, — мне… кхм… НАМ удалось разработать это! — Полез в другой шкафчик.

— Здесь все гениально и просто. Да где же он?! — Вылез, — Вот!

Ремешки какие–то, тканевые кармашки, сетка, бляшки… провода!

— Берете это и закрепляете под любой одеждой, я покажу вам, как это делается, подаете чакру — и вуаля — у вас есть равномерная нагрузка на все группы мышц! Единственное, что вам надо делать — это быть чуть осторожнее на тренировках.

— Все отлично… Но сколько?

И он назвал стоимость этой чудо фигни…

Цена, прямо скажем, кусалась. Глядя на мою перекошенную физиономию, мастер зачастил:

— Конечно, подобный шедевр медицины и фуиндзютсу стоит подороже, чем простые утяжелители. И пока будет обходится дороговато из–за цены материалов, это же не просто какая–то ткань, на которую нанесли печати! Нет! Это особый и очень дорогой шелк который отлично подходит для фуиндзютсу! Его делают в малых количествах только Абураме и еще один клан из Кумокагуре! Да еще здесь сплав из нержавеющего и чакропроодводящего металла, который тоже стоит больших денег, его сложно формировать в проволоку!

Но главная причина такой цены, большей частью, была именно из–за тонкой и кропотливой работы специалистов фуиндзютсу.

— Вы ведь сами наверное знаете, что после гибели Водоворота мастеров в этой области стало очень мало, — продолжал жаловаться ирьенин, — и они все берут очень дорого за свои услуги. Я сам, например, могу выполнить едва треть работы с печатями для своего же изобретения. Увы… — Его тоска сменилась злостью. — Если бы еще у меня было финансирование деревни! … Но Хокаге не хочет выделять ни рье на мои исследования, я даже этот экспериментальный образец сделал на свои собственные деньги…

Казалось, мастер печатей действительно сожалел, что не мог сделать свое изобретение доступнее и дешевле. Странно, но я почему–то сразу поверил в его искренность.